«Я родился в том краю…»

Я родился в том краю,
Где, как гром, обвал грохочет
И во тьме гроза свою
Молнию о скалы точит.

Где на склонах сеют рожь,
А в долинах – рис для плова,
Ценят острое, как нож,
К месту сказанное слово.

Где с природой наравне
Жизнь сурова.
И не новость,
Что родимых гор во мне
Отпечаталась суровость.

Где на скачках
Скакуна
Ждут порою знаки славы,
Где нередко чабана
Выручают волкодавы.

Где бросается, как рысь,
Речка колесу на лопасть,
Где трусливым не родись,
А не то сорвешься в пропасть.

Где скупая на слова
Дружба, но не с первым встречным,
Выразит себя сперва
Красноречием сердечным.

Где струя из родника
По трубе течет в кувшины
И к шоферам облака
Лезут в жаркие кабины.

Где папаху набекрень
Носят парни Цудахара
Где фиалка и кремень —
Символическая пара.

Ночь в Махачкале

Тишина.
Спит море, спят сады,
Голые,
С опавшею листвою.
Отделили город от воды
Змеи рельс
Стальною чешуею.

А земля
Закуталась в халат,
В забытьи
Лежит под желтой тканью.
Черных волн тускнеющий агат
Раздробил
Далеких звезд сверканье.

Девушка в ушанке.
Ласков, чист
Ночью
Над зенитчицею воздух.
Жалобен
В жерле зенитки свист,
Дуло ждет,
Считая в небе звезды.

Ни одна
Душа во тьме не спит.
Непокой
У каждого порога.
Слышите,
Вновь рупор говорит:
– Граждане! Воздушная тревога!

Рвется враг
К тебе, моя земля.
Воронье
Кружит над кровлей брата.
Не пройдет!
Здесь сердце Шамиля,
Здесь жива
Душа Хаджи – Мурата.

К северу
Колонны с гор текут.
Фронт и тыл
Сплотились жаждой мести.
Небо – мост,
И море – мост. И тут
С Волгой мы
И Сталинградом вместе.
И стоит
Мой вольный Дагестан,
Как гранит —
Его джигитский стан.

Нет, мне жизни не жаль

Нет, мне жизни не жаль,
Мне не жаль ничего.
Горячей, чем печаль,
Жар меча моего.

Спрячу тяжкую боль,
Полечу, как гроза,
Гнева едкую соль
Брошу немцу в глаза.

Ни вином, ни водой
Жажды не утолю,
Вражьей кровью дурной
Пламя в сердце залью.

Нет покоя мне, нет,
До тех пор, пока жив
Хоть один людоед,
Саранча наших нив.

Черным ветром лечу
В пекло битвы – скорей!
Прахом сделать хочу
Кровожадных зверей!

Есть образ – он давно в душе моей

Есть образ – он давно в душе моей,
Он озарил мне путь, как блеск ночных огней;
Звезда на небе есть, что звезд других светлей,
Согреты звезды все теплом ее лучей.

Цветок душистый есть, что всех цветов нежней,
Земля гордится им, он плод ее полей;
Бессмертный сокол есть, – всех горных птиц смелей,
Густые облака он грудью рвет своей!

Да, в красоте любой я вижу образ тот,
Отлит он в золоте, в родных лугах цветет,
В просторах тучных нив его я вижу след,
Роскошным жарким днем его сияет свет.

Его несут в себе герои наших лет.
Он в каждом подвиге, – он в чудесах побед,
Бессмертен образ тот, и знаю я, поэт:
Бальзам волшебный он от горестей и бед!

И он в душе моей горит, неугасим,
Он – сила сил земных, и станет он родным
Для тех, кто любит жизнь, кто хочет слиться с ним,
Кто хочет с ним дышать дыханием одним!

«В этих горах стародавних…»

В этих горах стародавних —
С самой высокой скалы —
Каждую мету на скалах
Зоркие видят орлы.

Все им открыто, знакомо,
Крылья отважных быстры.
Здесь в вышине они дома,
Когти их цепки, остры.
Ну, а ягнятами тура
Склоны исхожены все,
Скачут туда и оттуда,
Топчут былинки в росе.

Нежным губам их знакома
Горных лугов благодать,
Здесь они резвые, дома, —
Кто же их может догнать?

Вешнее таянье сини.
Темные ели кругом.
Радостный сад посредине,
Чистым пронзенный лучом.

Листьев слежавшихся ворох
Пламени лижет язык.
В дымных текучих узорах
Строй зеленеющих пик…

Рядом с остатками снега,
Льдистою талой водой —
Нить травяного побега,
Зелени луч молодой.

Пламя от ветра чуть гнется,
Дым отвевается вбок.
Желтая бабочка вьется.
Легкий мелькает сачок.

Девочка в красной шапочке,
Девочка в белом платьице,
Девочка в синих туфельках —
Первый весенний цветок!

Гора Базар – Дюзи

Ты очи очевидца
Под небо вознеси,
Увидишь, как дымится
Гора Базар – Дюзи.

Край птичьего полета,
Вершины, как быки.
И кажется, что кто – то
Там курит чубуки.

От тяжести подъема
Ты валишься почти,
А до гнездовья грома
Еще нам вверх идти.

И если мы на кручи
Взойдем, то не впервой
Внизу увидим тучи
И свет над головой.

Хинкал

Хинкал, хинкал,
Каждый вечер хинкал…
Народная песня

До дома верст почти две тыщи,
Но, расстоянью вопреки,
Мне захотелось горской пищи,
И я купил кулек муки.

И на огонь кастрюлю с ходу
Поставил, глянув на часы,
И опустил при этом в воду
Кусок бараньей колбасы.

Из теста ровного я вскоре
Слепил хинкалы, и они
Ракушкам, что белеют в море,
Все были внешностью сродни.

И, подкрутив слегка горелку,
Чей пламень слишком жарок был,
В большую плоскую тарелку
Я колбасу переложил.

Чеснок – огня родное чадо.
Ошинковав его бока,
Подливку сделал я, как надо,
Из огненного чеснока.

И острый запах, как в ауле,
Я вожделенно уловил.
И в лоно бурное кастрюли
Хинкалы тихо опустил.

И, дав еще кастрюле малость
Побыть в клубящемся пылу,
Достал вино.
И мне осталось
Друзей потребовать к столу.

Они, как следует мужчинам,
Явились вмиг на мой порог.
И чеснока и перца с тмином
Здесь ноздри запах им ожег.

И не пришлось скучать бокалам,
Сверкающим, как луч, росой.
– Прошу закусывать хинкалом!
– О, нет! Мы – лучше колбасой!

Казалось им, в горах рожденный,
Лишь я способен есть хинкал,
Что дан желудок мне луженый,
Достойный всяческих похвал.

Их уговаривать отчаясь,
Сам на хинкал я приналег.
И мысленно они, печалясь,
Мне сочиняли некролог.

Расстегнут ворот нараспашку,
Сколь я хинкала съел – не в счет.
И, осушив бульона чашку,
Смахнул со лба ядреный пот.

На кунаков глядел я с лаской,
Вино в бокалы подливал.
И стали пробовать с опаской
Они кавказский мой хинкал.

Но вот, лиха беда начало,
Пришлась по вкусу им еда:
Тарелки съели бы, когда
Тарелки были б из хинкала.

И чесноком благоухали
Они, домой отправясь спать,
И рты округло открывали,
Дыша, как будто на печать

Утро в Новолакии

Скрытые лиловой
Тонкой пеленой,
Горы Новолака
Вновь передо мной.
У подножья слышен
Бурной речки гул,
И в цветенье вишен
Утонул аул.
Жаворонок в небе
О весне поет,
Словно бусы, нижет
Он со звуком звук.
Утренней прохладой
Дышит все вокруг.
Хорошо на сердце
Близ родимых гор!
Хочется мне песней
Влиться в общий хор.
Пусть из сердца песня
Мчится на простор,
Опьяняя душу,
Зажигая взор!

«Положено гостю…»

Положено гостю
Оказывать честь.
Вопрос задают мне:
– Не хочешь ли есть?

Странный обычай
На Севере есть.

В горах Дагестана
Порядок другой.
Воскликнет хозяин:
– К столу, дорогой!

В горских аулах
Обычай такой.

Хозяину дома
Не возражай,
Хозяина дома
Не обижай.
Закон уважай!